— Долог путь от Пирра, — сказал Язон, любуясь её прекрасным обеспокоенным лицом, знакомым женским телом в жёстком металлическом костюме.
— Ты ранен? — Она быстро подбежала к постели и наклонилась, не упуская из виду раскрытую дверь. Когда она взяла его за руку, глаза её стали шире: она почувствовала сухой жар его кожи, но ничего не сказала, только отстегнула от пояса свою аптечку. Она прижала её к коже на его предплечье, последовал укол анализатора, что-то глухо зажужжало внутри. Аптечка ещё немного погудела, очевидно проверяя результат, затем добавила ещё три каких-то укола и ещё один, и зажгла сигнал «угроза миновала».
Лицо Меты было рядом, она наклонилась и поцеловала в сжатые губы, локон золотистых волос упал ему на щёку. Она была женщиной, но женщиной-пиррянкой, и целуя его, не сводила глаз с дверей. Её выстрел ударил в косяк двери и отбросил в коридор появившегося солдата.
— Не стреляй в них, — сказал Язон, когда она неохотно оторвалась от него, — они могут быть друзьями.
— Не моими. Как только я приземлилась, они начали стрелять по мне какими-то примитивными металлическими снарядами, но я позаботилась об этом… они стреляли даже в девушку, которая принесла мне твою записку, пока я не согнала их со стены. Тебе лучше?
— Не лучше и не хуже, только голова кружится. Но нам лучше уйти на корабль. Посмотрим, смогу ли я идти…
Язон опустил ноги на пол, приподнялся и упал лицом вниз. Мета втащила его обратно и натянула на него одеяло.
— Ты должен оставаться здесь, пока тебе не станет лучше. Ты слишком болен, чтобы двигаться сейчас.
— Будет гораздо хуже, если я останусь. Как только Хертуг — он тут главный — поймёт, что я могу уйти, он сделает все, чтобы задержать меня, не заботясь о том, сколько людей он потеряет. Мы должны двинуться раньше, чем его маленький злобный мозг придёт к такому выходу.
Мета осмотрелась. Взгляд её скользнул в сторону Айджейн — та съёжилась на полу — не задержав на ней свой взгляд, как и на мебели, она задержалась на Михае.
— Этот прикованный человек опасен?
— Временами бывает так, что с него нельзя спускать глаз. Этот человек похитил меня с Пирра.
Мета протянула Язону пистолет.
— Вот оружие, убей его сам.
— Видите, Михай, — сказал Язон, — я чувствую знакомую тяжесть оружия в руке. Все хотят, чтобы я убил вас. Что-то в вас есть, из-за чего все чувствуют к вам отвращение.
— Я не боюсь смерти, — ответил Михай, поднимая голову и распрямляя плечи, но со своей отросшей бородой и цепями он выглядел не очень впечатляюще.
— Вы должны бояться, — Язон опустил пистолет. — Удивительно, что человек с вашей способностью причинять неприятности может продержаться так долго. — Он повернулся к Мете. — Я устал от убийств, эта планета погрязла в них. И, кроме того, он поможет мне добраться до корабля. Лучшего носильщика-санитара мы здесь не найдём.
Мета повернулась к Михаю, пистолет из её кобуры прыгнул в руку и выстрелил. Михай отшатнулся, защищаясь протянутыми руками, и был удивлён, обнаружив, что он ещё жив. Мета освободила его, отстрелив цепь. Она скользнула к нему с грацией тигрицы и подняла все ещё дымящийся ствол своего пистолета.
— Язон не хочет, чтобы я убила тебя, — сказала она и ещё ближе приблизила к нему пистолет, — но я не всегда поступаю так, как он говорит. Если хочешь жить, делай то, что я говорю. Сними крышку со стола. Нам нужны носилки. Поможешь отнести Язона к ракете. При малейшем неподчинении ты умрёшь. Понял?
Михай открыл рот для протеста, или может быть, для одной из своих речей, но холодная ярость в голосе женщины остановила его. Он только кивнул и повернулся к столу.
Айджейн теперь съёжилась у постели Язона, крепко схватившись за его руку. Она не поняла ни слова из их разговора.
— Что происходит, Язон? — взмолилась она жалобно. — Что это за сверкающая штука укусила тебя за руку? Эта женщина поцеловала тебя, она должно быть, твоя жена, но ты сильный человек, и у тебя могут быть две женщины. Не оставляй меня…
— Кто эта девушка? — спросила Мета ледяным голосом. Её кобура задрожала и оттуда высунулся ствол пистолета.
— Это местная девушка, рабыня: она помогала мне, — сказал Язон с наигранной небрежностью. — Если мы оставим её здесь, её убьют. Она отправится с нами.
— Не думаю, чтобы это было разумно, — Мета сузила глаза, пистолет дрожал от желания прыгнуть ей в руку. Пиррянская женщина в любви остаётся женщиной — пиррянкой тоже, а это чрезвычайно опасное соединение. К счастью её внимание отвлёк скрип двери, и она дважды выстрелила в том направлении, прежде чем Язон остановил её.
— Подожди, это Хертуг, я узнал его шаги, когда он убегал по коридору от двери.
Из зала донёсся испуганный голос.
— Они не знали, что это твой друг, Язон. Несколько солдат начали стрелять. Я накажу их. Мы друзья, Язон. Скажи этому человеку, чтобы он перестал стрелять: я хочу войти и поговорить с тобой.
— Я не понимаю слов, — сказала Мета, — но его голос мне не нравится.
— Твои чувства совершенно правильны, дорогая, — ответил ей Язон. — Он не мог бы быть более двуличным, имея ещё глаза, нос и рот на затылке…
Язон засмеялся и понял, что голова у него ясная, сознание больше не затуманено. Необходимость думать по-прежнему требовала усилий, но эти усилия были ему вполне доступны. Они все ещё не выбрались из этого беспокойного места: каким бы хорошим стрелком не была Мета, она не могла одна выстоять против целой армии. Он должен остановить их.
— Входи, Хертуг, тебе не причинят вреда. Случилось недоразумение, — позвал он и повернулся к Мете. — Не стреляй, но будь наготове. Я попробую уговорить его, но ничего не могу гарантировать, поэтому ты будь наготове.
Хертуг быстро заглянул в дверь и спрятался. Потребовалось некоторое время, чтобы он справился со своими нервами и нерешительно вошёл в комнату.
— Какое отличное маленькое оружие у твоего друга, Язон… Скажи ему. — Тут он взглянул ещё раз на Мету… я имел в виду, что я дам несколько рабов за это оружие. Пять рабов… Это будет хорошая сделка…
— Скажи: семь…
— Согласен: по рукам.
— Но не это, это оружие принадлежит её семье многие годы и стало частью её. Но на корабле есть другое, мы пойдём туда и она отдаст тебе его…
Михай кончил разбирать стол и положил его крышку у постели Язона, затем он и Мета осторожно положили Язона на крышку, а Хертуг рукой вытирал нос и следил за ними своими красными глазами.
— На корабле тебя приведут в порядок, — сказал он, проявляя больше сообразительности, чем ожидал от него Язон. — Ты не умрёшь и улетишь на небесном корабле?
— Я умираю, Хертуг! — застонал Язон и вытянулся на досках, изображая агонию. — Они унесут мой прах на корабль — это особая похоронная космическая барка — и развеют его среди звёзд…
